— Тогда я буду львица! — опомнилась Галия.

— Ну, естественно, дорогая, — приобнял я её. — Львы с домашними кошками не водятся. Покажи, где повесить?

Сразу после того, как Галия нашла место для панно, появился и Иван. Пока мы вдвоём с ним вешали в детской подарок Ксюши, услышали стук во вторую входную дверь. Кто-то к нам рвался из второго подъезда. Переглянувшись с Иваном, пошли посмотреть. Это оказались Гриша с Родькой.

— Что-то так лениво одеваться и на улицу идти, — оправдываясь, произнёс Гриша. — Пропустите нас через этот КПП, а?

Мы с Иваном рассмеялись.

— Ну, проходите, что же с вами делать? — разрешил я.

Вскоре приехали Жариковы, и Родька умчался встречать Аришку.

Затем приехал отец с семьёй. Немного переживал, как Инна себя будет вести, но не успела она что-то сказать, как наша Арина, увидев мальчишек отца, подлетела к ним и давай их обнимать и целовать в щёки, как взрослые друг друга приветствуют, и приговаривать: «Проходите, проходите, гости дорогие!».

Мы сначала опешили все, а когда в себя пришли, то смеялись до слёз. После этого Инна с отцом и Кирой спокойно поздоровалась. А Пётр с ними всегда нормально общался.

Художники Бобровы и артисты Данченко пришли вместе ровно к часу, как и было назначено. Яков, как всегда, с гитарой. А Ида вручила жене хрустальную вазу синего цвета, очень нарядную.

А художники, конечно, затмили своим подарком всех! Я и забыл, что мы наших пацанов фотографировали, а они написали их общий портрет точно такого же формата, как наш с женой, что у нас в спальне уже висел.

— Обалдеть! — только и смог произнести я и поставил его в большой комнате на спинку дивана, чтобы все могли полюбоваться.

Марат привёз Аишу с родителями самый последний. Пока он поздравлял Галию, Насир шепнул мне, что он выиграл сегодня городские межотраслевые соревнования.

— О! — приятно поразился я. — Поздравляем с победой!

— Да ладно, — смутился Марат.

Аиша стояла рядом такая гордая, будто тоже золото взяла. Я и её поздравил. А она приняла со счастливым видом мои поздравления. И только потом, когда все за столом высказали свои тосты и поздравления Галие, и Загит решил поднять тост за успех наших спортсменов, выяснилось, что она-то соревнования продула… И явно переживала из-за этого, хотя Марат и сказал, что шансов на победу из-за недолгого срока обучения у нее и не было.

На столе лежали многочисленные открытки и телеграммы. Когда тосты закончились, мы стали по очереди брать их, кому какая достанется, и зачитывать. Кстати, это Гриша придумал. Получилось, как будто люди лично присутствовали. Очень трогательно вышло… Когда Костян Брагин читал телеграмму от тёщи, Галия прямо прослезилась. На удивление, столько добрых слов прозвучало, что я от Оксаны и не ожидал. Дочь она все же любит, хоть и своей странной эгоистичной любовью…

Прислали поздравления и пани Нина из Паланги, и братья Галии, тётушка Диля, подруга Анжела из Святославля…

Аиша синхронно поясняла родителям происходящее. Насир был поражён, какая у нас большая и дружная семья, и сколько у нее друзей. Немного зная арабов, которые на этом всем очень повернуты, я был уверен, что его мнение о нас точно улучшится за этот день.

Потом сделали перерыв, девчонки сразу набились к нам в спальню. Чем хороши гости, малышами всё время кто-то занимался. На моих близнецов выстроилась очередь. И Женя Брагина хотела повозиться, и Маша Шадрина. Но Ксюша как Руську забрала, так и не выпускала из рук. Я аж волноваться начал, она же беременна, а пацаны у нас упитанные… Материнский инстинкт, похоже, на гормонах играет вовсю…

Батины пацаны, да Родька с Аришей, как ушли в детскую, так там и пропали. Заглянул глянуть, как там у них дела. Родька среди малышни чувствовал себя взрослым пионервожатым и водил их за собой, играя в какую-то экспедицию.

Саньку Жарикова забрали бабушки, тоже соскучились. Инна наслаждалась временным затишьем, лёжа поперёк нашей кровати.

— Ну как, ты на работу вышла? — поинтересовался я.

— Да, на полставки, — ответила она.

— А как насчёт переезда?

— Пока никак, — пожала она плечами. — Ждём. Но вроде бы все в силе.

Тут к нам завалился уже слегка набравшийся Иван и тихонько пристроился на тумбочке.Он, как кот на первом тёплом весеннем солнышке, разомлел в женском царстве и не сводил с Ксюши полуприкрытых глаз. Типа, дремлет, а сам за ней подглядывает, смотрит, как она с Русланом возится, артист…

Насир в этот раз позволил себе коньячку в обществе Трофима, Егорыча, Гриши, Ахмада, Марата и Загита. Ему было интересно всё. Правда, Аише пришлось неотступно быть с отцом, работая переводчиком. Поэтому Медина присоединилась к женщинам в спальне поближе к Галие, и жена общалась с ней на английском. Простыми фразами, но общалась. Не зря я плачу за её уроки с кем-то на работе. И все, что раньше знала, вспомнила, и новому чему-то научилась.

Нас всех опять позвали за стол. Горячее, тосты… Песни под гитару…

Вот тут родители Аиши, реально, выпали в осадок. Судя по их обалдевшим лицам, нет у них в традициях петь застольные песни…

Воспользовавшись моментом, когда все были чем-то заняты, тихонько слинял под шумок к себе в кабинет.

Рюмка и коньячок у меня в кабинете свои есть…

Сегодня ровно два года, как я помер в двадцать первом веке, и каким-то чудом очнулся в чужом теле в холодной реке в прошлом…

Ну что же — я отнюдь не жалею.

Глава 20

Москва. Квартира Ивлевых.

Мне дан второй шанс… И это здорово. Жаль, абсолютно ни с кем нельзя этим поделиться. Особо хочется с Галией, самым моим родным человеком, матерью двух моих детей. Но нельзя… Сам бы не поверил, если бы кто рассказал — точно принял бы за психа. Или за неумелого шутника, который перебарщивает с розыгрышем.

Налил себе полрюмки коньяка и подошёл к окну. Если кто-то вдруг заглянет, поставлю рюмку за штору… Никому же не объяснишь, как можно пить одному, закрывшись у себя в кабинете, когда в доме полно гостей и накрыт шикарный стол.

Ну, за мой второй шанс! — сделал я глоток, чувствуя себя Штирлицем в кафе во время встречи с женой. Столько всего сказать хочется родному человеку, а нельзя. Ни слова нельзя. — Чтобы это была не последняя моя годовщина. Так хочется посмотреть, какими мои мальчишки вырастут…

— Мяу-ууу!!! — вдруг раздалось у меня прямо под ногами.

— Господи! Панда! Зачем же так пугать! Давно тут прячешься, маленькая?

Котёнок, небось, на лоток хочет давным-давно. Взял кошку и понёс по коридору в уборную, но она вырвалась и опрометью бросилась обратно в кабинет. Начинается! Меньше была, и то не боялась так толпы.

Пришлось взять лоток и отнести его к себе в кабинет. Не ждать же, пока Панда мне на стул напрудит.

— Ты чего с лотком бегаешь? — спросил меня с улыбкой Витя, когда я вернулся к гостям. — Их персидскому высочеству тишина для туалета нужна?

— Типа того, — улыбнулся я в ответ. — Гостей боится, трусиха…

— У Маши кошка ко мне до сих пор не привыкнет. Уже не убегает, но в руки не даётся.

— Затискали небось! — вспомнил я, как нашу кошку тут же кто-нибудь хватает на руки, стоит ей показаться в поле зрения. Такой милый теплый комок шерсти, людей можно понять. Но кошка сделать это не готова…

Гости устроили себе перерыв, наголосившись вволю. Курящие ушли на перекур. За столом остались Марат, Яков и Насир. Отпустил Аишу, а то она весь вечер с мужиками просидела. Спросил Насира, как ему у нас в стране? Он на полном серьёзе заявил, что у нас очень талантливые люди. Показал на Якова и сказал, что этот человек, вообще, может смело на сцене выступать. И когда мы ему объяснили, что Яков и Ида и есть артисты, он был потрясён до глубины души. Ну, и, конечно, Яков тут же пригласил их с Мединой и Аишей в театр, пообещав контрамарки.

— Кстати, Павел, раз уж заговорили о театре, — обратился он ко мне. — Собирался после праздника сказать… Ты не мог бы в понедельник подъехать к Вишневскому? Он очень хотел бы с тобой увидеться. Заодно я контрамарки для наших зарубежных гостей передам.